вот почему "не влюбляйся, красавица, он картежник и пьяница".

спасибо, что не тащила меня в свой рай,
не говорила, как будет лучше мне,
поскольку я ты-
ся-
че-
кратно проверил на собственной шкуре
и всяко знал,
сколь болезненна по воскресении и
опасна ежедневная смерть.

я знал, что жизнь может быть до смешного проста,
лишь когда касался, безвольный,
твоих губ. но я хотел бы касаться тебя, дорогая, хоть иногда,
чтобы убеждаться, что ты не моя фантомная боль.
ты мне нужна.
очень нужна.
других молитв мне никто не дал.

и как ты изучала практики йоги и здоровый выход из тел,
я исследовал прорву способов падать и разлагаться:
алкоголь, поэзия, дешевые отношения, покер в закрытых музеях
и кайф за гаражами от трепни, что или Бог есть
и щедрость его покроет наши грехи,
или никогда не существовал,
тогда вовсе нечего мне бояться.

новый день - новый мрак,
я знаю, какие рифмы сегодня болят сильней,
и что в очередной раз, пока будут вытаскивать их,
изрежу каждую внутренность, исполосую гортань,
и целый вечер останется прижигать сорокаградусным пойлом,
или утром мне не проснуться,
когда истеку во сне словами и кровью.

если и шел я всю жизнь, то дорогой к тебе,
ангел мой. только больно мне на тебя смотреть,
я вижу каждый свой недостаток или проеб,
а это страшнее всего - не хотеть быть собой, знать себя,
хотеть избавиться от
неудобного, громоздкого тела,
как, говоришь, его снять?

я же вижу, что между нами не просто люди,
пространство, возраст, мои сомнения, мебель,
мы относимся к homo sapiens - одному виду,
но честное слово, есть еще пара витков
эволюции (читай, пропасти),
которые я не изведал.
и потому я слышу те же слова, что ты произносишь,
но не знаю, к каким материям они относятся.

спасибо, милая, что не тащишь меня в свой рай.
не отрастил нужные органы чувств:
счастье или любовь не способен воспринимать.
сплошь состою из зависимостей и ран,
а с таким багажом мне не дойти до небесных врат,
сил не хватит смотреть на предъявляемый счет,
не то что созерцать божественную благодать.

я не стою, любимая, твоей слепой бесконечной веры,
вырываемой у сомнений чуть ли не каждый вечер.
ты сжимаешься в ореоле рыжих волос
на полу ванной комнаты, когда я засыпаю первым,
и тебе слезы саднят глаза.
больше всего я хотел бы тебя уберечь,
от драконов, безумных демонов, кармы, смерти,
но способен - только от самого себя.

Illustration: (maratneva)